В деле о гибели Анны Политковской три сенсации. Три события - парадоксальных по форме, загадочных по содержанию. Попытаемся понять случившееся.
Во-первых, процесс объявлен открытым, но человек, который этого добился, рабочий-кровельщик Евгений Колесов, исключен из числа присяжных. Правда, сделано это после его заявления о самоотводе, но все равно выглядит нехорошо. Так или иначе, юридическая коллизия налицо: Колесов вступил в незаконный контакт со СМИ, зато разоблачил бесстыдную ложь и отстоял честь суда присяжных.
ВИДЕО
Грани-ТВ: Политковская
Во-вторых, Генпрокуратура заявила отвод судье Евгению Зубову. Это выглядит странно, если, оставаясь в рамках наших судебных традиций, вспомнить, что судьи с прокурорами привыкли работать сообща. Так что вряд ли инициатива закрыть процесс прямо исходила от Зубова. Ибо речь идет о преступлении, которое потрясло весь мир, и трудно поверить, что в Кремле и Генпрокуратуре могли пустить такое дело на самотек. Возможное объяснение: прокуроры подстраховываются на предмет "неправильного" приговора и заранее готовят протест, основанный на тех нарушениях, в которых обвиняется судья Зубов.
В-третьих, высказался на заданную тему Мурад Мусаев, адвокат одного из подсудимых - Джабраила Махмудова. По словам защитника, который ссылается на материалы дела, заказчиком убийства является российский политик. Причем живущий в Отечестве, а не за границей, как утверждалось ранее. Повод к убийству - "критические изобличающие репортажи Политковской о неких политических деятелях". Конкретный заказчик, добавляет Мусаев, в деле не назван, но вот эта "индивидуальная причина заказа", сделанного в России, содержится в материалах следствия.
Поразительное заявление. То есть политический характер преступления был очевиден с первого дня, однако подробности в изложении адвоката производят сильное впечатление. До сих пор после исторических речей генпрокурора Чайки официально принято было считать, что "великий и ужасный" организатор убийства проживает где-нибудь в Лондоне. Уверенно брал след и Путин, обладавший "достоверной информацией", что "прячущиеся от российского правосудия" нелюди вынашивали "идею принести кого-то в жертву, чтобы создать волну антироссийских настроений в мире". Эту версию охотно повторяли многие; возможно, среди них был и упомянутый безымянный заказчик, занимающийся политикой на территории РФ. Теперь, если верить Мусаеву, круг поисков заметно ограничен. Оказывается, волну антироссийских настроений кто-то погнал непосредственно из дома.
Тут, как можно догадаться, вырисовывается стратегия защиты обвиняемых. Анна Политковская "изобличала" целый ряд российских граждан, но этот круг был не слишком велик, как и география ее журналистских репортажей. Значит, в открытом суде адвокаты подозреваемых будут прежде всего говорить о мотивах. О том, что лично подсудимые не были знакомы с погибшей. О том, что без указания на заказчика невозможно вынести полноценный приговор. О том, что дело до конца не расследовано. Либо не доведено до финала по причинам, от следователей не зависящим.
Безусловно, это шанс для подсудимых, но еще важнее другое: это шанс для общества все-таки рано или поздно узнать имя того, кто приговорил Анну. Шанс небольшой, особенно если речь идет о самых знаменитых героях ее репортажей. Но все-таки не нулевой. В открытом процессе, где судье придется работать под угрозой отвода, а защитники, включая адвокатов семьи Политковской, станут очень живо и постоянно интересоваться мотивами и заказчиком преступления, может случиться самое неожиданное. Либо подозреваемые, отрицающие ныне вину, заговорят, желая смягчить свою участь. Либо выяснится их невиновность. И тогда следователям снова придется искать убийц.
В обоих случаях сценарий, в соответствии с которым начинался процесс, уже поломан благодаря Евгению Колесову. Осудить в ходе открытого суда, "приговорить и забыть" будет куда трудней, нежели в суде закрытом. И можно даже понадеяться, что своей мученической смертью Анна Политковская действительно нанесет больший ущерб, чем своими статьями. Только не России, как утверждал Путин, а тому "политическому деятелю", который ее заказал ко дню рождения национального лидера. Надеяться кто ж запретит.
Илья Мильштейн
